ДЕСАКРАЛИЗАЦИЯ СОЗНАНИЯ ФРАНЦУЗОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА. (16-19)

16 Национальная ассоциация учены х (НАУ) # 56, 20 20
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ

ДЕСАКРАЛИЗАЦИЯ СОЗНА НИЯ ФРАНЦУЗОВ ВО ВТО РОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА.

Картушина Алла Александровна
Магистрант, история
Кубанский Государственный Университет
г. Краснодар

DESACR ALIZATION OF FRENCH CONSCIOUSNESS IN THE SECOND HALF
OF THE XVIII CENTURY .

Kartushina Alla Aleksandrovna
master student, history
Kuban State University, Krasnodar

Аннотация
В данной статье речь идет о том, что способствовало в духовном плане Великой Фран цузской
революции – оскудение веры в душах и сердцах французов во второй половине XVIII века. Десакрализация
сознания – сложный и длительный процесс, который проходить в разных социальных группах с разной
скоростью. Что же способствовало это процессу? Оску дение веры? Падение авторитета Католической
Церкви? Эпоха Просвещения ? Попробуем разобр аться .
Abstract
In this article, we are talking about what contributed to the spiritual plan of the great French revolution – the
impoverishment of faith in the souls an d hearts of the French in the second half of the XVIII century.
Desacralization of cons ciousness is a complex and lengthy process that takes place in different social groups at
different speeds. What contributed to this process? Lack of faith? The fall of the Catholic Church's authority? The
Age Of Enlightenment? Let's try to figure it out.
Ключевые слова: Великая Французская революция; Католическая церковь; система ценностей;
Старый порядок, десакрализация сознания.
Keywords: Great French revolution; Catholic Church; value system; Old order, desacralization of
consciousness.

Великая Францу зская революци я — это
переломная эпоха, которая характеризуется
разрушением прежней системы ценностей,
отходом от традиционных верований и коренным
изменением отношения личности к авторитету и
власти, но которая в то же вр емя являлась эпохой
надежд и стрем лений .[16, с. 5].
Составными компонентами системы
ценностей Старого порядка были христианство и
Католическая церковь. Католицизм был
господствующей религией во Франции. «Это была
религия короля, который назывался
христианн ейшим королем. Это была религия
нации, которую папы называли старшей дочерью
церкви. Французы почитались исповедующими
одну единственную религию —
католическую» .[11]. Но так ли все было в
действительности к середине XVIII века?
Французский историк Р. Шарть е в своей книге
«Культурные истоки Французской революции»
задается в опросом: «Была ли Франция Старого
порядка страной христианской или речь можно
вести лишь о строгом соблюдении неких внешних
условностей?». По его мнению, «в XVIII в.
возникает безразличие к религии, но французы по -
прежнему продолжают исповедаться и
причаща ться на Пасху и ходить в церковь по
воскресеньям. Однако в образе мыслей людей
происходят коренные перемены» .[16, с. 106].
Меняется отношение к смерти, теперь людей
меньше волнует то, что с ними будет после смерти.
Меняетс я отношение к сексуальной жизни.
Увеличивается число внебрачных детей, семейные
пары все чаще «предохраняются». Все это
свидетельствует об оскудение христианской
морали в обществе .[16, с. 109].
По мнению другого французского историка А.
Олара, французы ник огда не отличались
благочестием и религиозно стью. Он приводит
пример из докторской диссертации Аббата Жиро о
«Религиозной истории Сарты с 1789 г. по IV год»,
в которой он собрал свидетельства священников,
относящ иеся, как к кануну революции, так и ко
време ни самой революции. Из этих свидетельств
вид но, что прихожане уклонялись от Причастия, не
держали пост. Даже в среде верующих
наблюдалась вялость и нерегулярность в
отправлении религиозного культа [11].
А. Олар с читает, что вера слабеет во Франции
при Людо вике XV и при Людовике XVI . Но он в
отличие от многих других авторов не связывает
ослабление веры с появлением философии
Просвещения, а, наоборот, считает, что «неверие
побудило философов писать в таком тоне прот ив
религии» [11]. И здесь нельзя с ним не со гласиться,
ведь спрос рождает предложение.
А. Токвиль, как и многие другие авторы,
считает виновниками Французской революции

Национальная ассоциация ученых (НАУ) # 56, 20 20 17
просветителей .[15, с. 156]. Т.И. Буткевич по этому
поводу приводит слова из песни: «C' est la faute de
Voltaire, c'est la faute de Rousseau!» (т. е., это — вина
Вольтера, это — вина Руссо!). Он же в своих
письмах, рассуждая об уроках Французской
революции, вслед за И.Л. Карно и другими
авторами, считает, что труды Ж. -Ж. Руссо и
Вольтера были Евангелием для революционеров
[3].
Сами про светител и критиковали религиозный
фанатизм и проповедовали веротерпимость. Их
философия основывалась на критическом
рассмотрении всех институтов и обычаев, понятии
естественной морали, в новом осмыслении связи
по литики с обществом, которое исходит из идеи
свободы .[16, с. 26].
«Мудрецами, дающими Евангелие мудрецам» .[5, с. 274], как мы уже сказали, были Ж. -Ж. Руссо и
Вольтер. Г. Гейне называл Ж. -Ж. Руссо —
«революционной головой, исполнительной рукой
которой стал Робеспьер» [1, с. 682]. Ж. -Ж. Руссо
считал, что религия должна способствова ть
укреплению и использованию исконных качеств
человеческой натуры. Он отрицательно относился
к христианству, считал, что оно породило общество
эгоизма и тирании. Ж. -Ж. Руссо предл агал ввести
гражданскую религию, которая под тверждала бы
священный характер общественно -политических
учреждений и обеспечивала бы их стабильность .[1,
с. 703].
Вольтер, в свою очередь, всю свою жизнь
боролся за терпимость .[1, с. 667]. Он выступал
против Ка толической Церкви как организации,
против ре лигиозных войн. По сущности идеи,
заложенные в «Трактате о веротерпимости», никак
не противоречат христианству. Он пишет: «если
бедствия войны неизбежны, да не будем мы
ненавидеть друг друга и разрывать друг друг а на
части в мирные времена, употребим кратк ий миг
существования нашего на то, чтобы сла вить на всех
языках — от Сиама до Калифорнии — доброту
твою, что даровала нам этот краткий миг» .[5, с. 45].
Вольтер — не атеист, а деист.
Вольтер — противоречивая лично сть, то он
пишет, что «уважает Церковь и все чему она учит»
[5, с. 42], то требует «разд авить гадину» буквально
в каждом письме к энциклопедистам. Он говорит,
что «чем больше мы любим святую религию
Спасителя нашего Иисуса Христа, тем сильнее
должны ненави деть тех людей, которые каждый
день гнусно з лоупотребляют Его божественным
законом» [5, с. 264]. Он «не христианин», но
уважает Христа и готов чтить Его [6, с. 719].
Куда больший вклад в развитие грубо -
материалистической и атеистической идеологий,
чем Вольтер и Ж. -Ж. Руссо, сделали другие
мыслители и литераторы. Например, П.А. Гольбах,
считавший «всякую религию абсурдом» и
«оплотом деспотии», [7, с. 42], или П.С. Марешаль
с его стихами против Бога, считавший, что «Имя
Бога освящает неспра ведливость» [10, с. 57].
Просветительские идеи распространялись
через печать. Печатное слово обличало деспотизм и
продажность монархии, нравственное падение
двора и власть имущих, ниспровергало прежние
авторитеты и коренным образом изменяло образ
мыслей и систему ценностей общества. Однако
если бы общество не было бы готово к данным
идеям, оно бы их не восприняло. Соответственно, в
самом обществе меняется отношение к власти,
теряется ее сакральное значение, изменяются
ценности и только поэтому возникает пот ребность
в просветительской литературе и в самих
просветителях.
Говоря об изменении отношения к власти,
следует отметить и изменения в патриотических
чувствах населения. Патриотизм — это одна из
ценностей любой общности, любого государство.
Русский философ В.С. Соловьев выделяет этапы
становления патриотизма. Он счита ет, что в
обществах собирателей и кочевников «чувство
обществен ной солидарности совпадало с чувством
семейным». При переходе к оседлому
земледельческому быту патриотизм принимает
форму любви к родной земле. Постепенно
патриотизм приобретает религиозное зна чение, так
как само отечество, земля, на которой обитает,
групп а людей, превращается «в вотчину особого
Бога». Этот местный (вотчинный) патриотизм
слабеет и окончательно упраздняется при
разруш ении культурных, этнографических и
территориальных границ. В.С. Соловьев понимает
национальный патриотизм как «любовь к своему
народу не против других, а вместе со всеми». В
Средние века народная вражда не имела
принципиального значения, существовала
«есте ственная любовь к ближнему отечеству»
которая подчинялась требо ваниям высшего
универсального порядка. По его мнению,
националь ный патриотизм во Франции зародился в
период Столетней войны. В.С. Соловьев считает,
что дать формулировку национальной идеи
вперв ые смогла Жанна д'Арк. Это формулировка
звучала так: «быть неза висимыми от чужеземцев на
своей земле и иметь среди себя своего собственного
верховного главу» [15].
Э. Ле Руа Ладюри считает, что Столетняя
война принесла изменения в мировосприятие
французов. По его мнению, в среде крестьянского
населения стали проявлять ся «национальные»
чувства [9, с. 317]. Также Э. Ле Руа Ладюри с читает,
что все части Франции, центр и периферия, были
соединены общей преданностью королю. По его
мнению, «старый образ монарха к ак сеньора -
заступника сохранял всю свою силу, даже для тех
част ей населения, которые были в географическом
отношении удалены о т Парижа (удалены также от
долины Луары), где находились основные очаги
централизма. Затем, когда эта династическая
преданность на чала ослабевать, Французская
революция переняла эстафету и дала новую силу
интегрирующему централизму с помощью уловки,
в част ности, гражданства и «добровольного
присоединения» [8, с. 384].
Т.И. Буткевич называет главной виновницей
Французской революции — Католическую

18 Национальная ассоциация учены х (НАУ) # 56, 20 20
Церковь [3]. Приблизительно до середины XVII
века Церков ь шла по пути контрреформации и
пыталась полностью подчинить себе жизнь
верующих, чтобы держать их под постоянным
контролем. В период с 1750 года по 1775 год
перемены происходят и в облас ти чувств, и в
области общественной жизни. Христиане,
освободив шись от церковного влияния,
отворачиваются не только от католич еской этики,
но и от церковных институтов [16, с. 113]. Р.
Шартье выделяет несколько признаков этого. Во -
первых, это падение прест ижа духовной карьеры.
Ряды священнослужителей сокращаются.
Меня ется их социальное происхождение. Теперь
священниками становятс я дети торговцев и
крестьян. Р. Шартье видит причину отказа других
сословий от духовной карьеры как раз в
сокращении влияния Церкв и на «умы» [16, с. 114].
Второй признак — падение популярности
религиозных конгрегаций (объединений), переход
в масонские ложи представителей интеллигенции и
буржуазии. Третий — распространение светской
литературы и падение спроса на религиозную
литературу [16, с. 115].
Все три признака свидетельствуют об
отчуждении н арода от Церкви. Причин у народного
отчуждения м ного, но следует выделить самую
главную — кризис религиозных организаций. Мы
называем кризис, который переживала Франция
накануне революции, стру ктурным, т. е.
затрагивающим все сферы жизни общества. Если в
кризисном состоянии государственное устройство,
феодальный строй , то и Церковь, которая была с
ним переплетена и являлась его частью, тоже
находилась в кризисе [15, с. 37]. Церковь являлась
сред невековым учреждением, а, по мнению А.
Токвиля, целью революции было уничтожение
средневековых учреждений [15, с. 31].
С.Ф. Блуменау приводит мнение Адриана
Дансетта, который считал, что Церковь сама
виновата в своих бедствиях. Она часто забывала о
своей д уховной миссии, а ее богатства отвращали
от нее бедные слои нас еления. К началу революции
апатия к религиозным вопросам у боль шинства
населения возросла. А восстановление религии
было вызвано людской привычкой [2].
Также С.Ф. Блуменау приводит мнение Андре
Латрея, который, в свою очередь, считал, что
большая часть нас еления соблюдала религиозные
обряды, когда «просвещенные» слои населения
прохладно относились к вере. Большинство, по его
мнению, после революции так и осталось
приверженцами веры, либо вернули сь к ней [2].
Мнения исследователей по поводу
существования вер ы в душах и сердцах французов
расходятся. Мы же с клонны считать, что, если вера
и существовала, то она была очень слаба.
Религиозная обрядность сохранялась, в
особенности, у большей, «непросвещ енной» части
населения. Однако следует отметить
существование к ризиса религиозной жизни,
который стал порождением духовного кр изиса.
«Духовный кризис — это состояние
переживания утраты бытийной основы
существования, которое возникает в ответ на
эмоциональн ую реакцию относительно
индивидуально -значимого события или явл ения и
сопровождается нарушением процесса поиска
сакрального» [ 14, с. 66]. По нашему мнению,
духовный кризис является как предвестником
революции, так и ее неизбежным последствием.
Русский поэт М. Волошин в свое время писал, что
«духовный кризис наций, кот орый является
неизбежным бичом в руке каждой из Великих
Революц ий, — это кризис идеи справедливости.
Идея справедливости — самая жестокая и самая
цепкая из всех идей, овладевавших когда -либо
человеческим мозгом. Когда она вселяется в сердца
и мутит взгляд человека, то люди начинают убивать
друг друга»[4]. Так и произо шло в годы революции,
а особенно в период якобинского террора.
Аббат Мори, выступая с речью в
Учредительном собрании 13 октября 17 89 г., назвал
происходящее «кризисом, безбожием». Он считал,
что «религия есть единственная надежная основа
законов», «национа льная религия должна быть
провозглашена основополагающим законом
государства», «религия является единственной
моралью народа и пер вой обязанностью человека в
обществе», а также «наиболее надежн ым
защитником государства». [12, с. 385].
Таким образом, в заключение следует сказать,
что процесс десакрализации сознания французов
начался задолго до революции. Мы видим, что
произошло оскуде ние христианской морали в
обществе, что сама религиозная жизнь общества
пребывала в кризисе. О наличие веры у французов
судить сложно, здесь мнения исследователей
расходятся. Можно лишь сказать, что изначально
атеизм и неверие было прерогативой образованно й
части общества. Философия Просвещения стала
ответом на запрос общества. Оно было готово
воспринять эти идеи и изменить свою жизнь, как им
казалось, к лучшему. Точнее часть общества,
которая как раз и сделала революцию.
В христианском миропонимание любые
взаимоотношения должны основываться на
уважении и любви. Эти ч увства должны
пронизывать все сферы жизни общества. Король
долж ен любить свой народ, а народ его уважать.
Любовь короля должна была проявляться в
благополучии народа. Чего не видели и не знали
французы в предреволюционные годы. Система
рушилась как карточн ый домик. Все, что ранее
было сакральным — король, чья власть о т Бога, и
Церковь — приобретало в сознание французов
отрицательный характер и окрашивалось в темные
тона. То самое «нарушение поис ка сакрального», т.
е. настоящий духовный кризис общества.

Спи сок литературы.
1. Антисери Д, Западная философия от
истоков до наших дней. От Возрождения до Канта /
Д. Антисери, Дж. Реале ; [пер. с итал. С. Мальцевой,
науч. ред. Э. Соколов] . – Санкт -Петербург :

Национальная ассоциация ученых (НАУ) # 56, 20 20 19
«Пневма» , 2002. – Т. 3. – 850 с.
2. Блуменау С.Ф. Религия и ре волюция 1789
г. во Франции . Смены вех в историографии страны.
[Электронный ресурс]. – Режим доступа:
http ://revolution .allbest .ru/history /00405798_0. html .
3. Буткевич Т.И. Уроки первой французской
революции (Из переписки друзей). [Э лектронный
ресурс]. – Режи м доступа:
http://pravosla vnye.ru/analitika/2015/07/14/istinnye_p
richiny_pervoj_francuzskoj_revolyucii/.
4. Волошин М. Пророки и мстители.
Предвестия Великой Революции. [Электронный
ресурс]. – Режим доступа:
http ://russianplanet .nar od.ru/library /mvoloshin /mv _pr
orok .htm .
5. Вольтер. Бог и люди. Статьи, памфлеты,
письма в двух томах / отв. Ред. Ю.Я. Коган. –
Москва : Изд -во Акад. наук СССР, 1961. – Т. 2. –
441 с.
6. Вольтер. Философские сочинения / отв.
ред. В.Н. Кузнецов. – Москва : Наука, 1988. – 750 с.
7. Гольбах, П .А. О рели гии и деспотизме //
Атеизм и борьба с церковью в эпоху Великой
Французской революции / Ц. Фрилянд. — Москва :
Гос. антирелигиозное изд -во, 1933. – Т. 1. – С. 42 -
46.
8. Ле Руа Ладюри, Э. История регионов
Франции: Периферийны е регионы Франции от
исток ов до наших дней. – Москва : РОССПЭН,
2005. – 432 с.
9. Ле Руа Ладюри, Э. Королевская Франция.
От Людовика XI до Генриха IV / пер. с фр. Е.Н.
Корендясова и В.А. Павлова. – Москва: Междунар.
отношения, 2004. – 417 с.
10. Марешаль П.С. Сти хи против Бога //
Атеизм и борьба с церковью в эпоху Великой
Французской революции. / Ц. Фрилянд. – Москва :
Гос. антирелигиозное изд -во, 1933. – Т. 1. – С. 56 -
63.
11. Олар А. Христианство и французская
революция. [Электронный ресурс]. – Режим
доступа:
http ://krotov .info /history /18/178 9rev /olar .htm .
12. Речь аббата Мори в Учредительном
собрании от 13 отктября 1789 г. // Документы
истории Великой Французской революции / А.В.
Адо. — Москва : издательство МГУ, 1990. – Т. 1. –
С. 384 -385.
13. Соловьев В. . Патриотизм. [Электронный
ресурс]. – Режим доступа:
http ://gatchina 3000. ru/brockhaus -and -efron -
encyclopedic -dictionary /077/77377. htm .е.
14. Технология психологической помощи в
кризисных и чрезвычайных ситуациях /
Горьковская И.А., Баканова А.А., Маликова Т.В. и
др. – Санкт -Петербург : Изд -во РГПУ им. А. И.
Герцена, 2008. – 249 с.
15. Токвиль А. Старый порядок и революция /
пер. с фр. Л. Н. Ефимова. – Санкт -Петербург :
Алетейя, 2008. – 249 с.
16. Шартье Р. Культурные истоки
Французской революции / Пер. с ф р. О.Э. Гринберг.
– Москва : Искусство, 2001. – 254 с.

ИСТОРИЧЕСКИЙ НАРРОТИ В В ТВЕРСКИХ КУПЕЧЕС КИХ ДОКУМЕНТАХ
ЛИЧНОГО ПРОИСХОЖДЕНИ Я.

Середа Н.В.
Тверской государственный университет
(Россия, Тверь)
DOI: 10.31618/nas.2413 -5291.2020.1.5 6.233
Аннотация
Автор анализирует тексты документов личного происхождения, созданные тверскими купцами и
приходит к выводу, что эти тексты можно рассматривать как исторический нарратив.
Abstract
The author analyzes the texts of documents of personal origi n created by Tver merch ants and suggests that
they can be viewed as a historical narrative.
Ключевые слова : Россия, исторические источники, документы личного происхождения, купеческие
дневники и мемуары, исторический нарратив, эго -документы.
Keywords : Russ ia, historical sources, documents of personal origin, merchant diaries and memoirs, historical
narrative, ego documents.

Элементы исторического нарратива есть в
каждом из документов личного происхождения,
созданных тверскими купцами и сохранившихся до
нашего времени. Большая часть их на сегодняшний
день опубликована[1] Купцов интересовало не
только настоящее, в котором они жили, но и
прошлое своей семьи, города, страны и они
старались зафиксировать сведения об этом, чтобы
сохранить память о них. Для этого они
использовали различные методы.
Можно привести примеры того как прошлое
описывали именно как прошлое. Такой подход
особенно отчетливо виден в « Летописи» Михаила
Тюльпина. Первый лист рукописи сообщает
сведения « О начальном произшествии рода
Тюльпина », на чиная со священника одной из
церквей тверского Кремля и заканчивая перечнем
родственников Михаила, живших в одно с ним
время[1, c.266]. На первых страницах «Летописи»
Михаила Тюльпина есть также пространное
сообщение т пожаре в Твери 1763 года и о том, как
выглядел город до пожара, о его последствиях и
мерах по ликвидации этих последствий И хотя саму
Летопись Михаил писал в начале XIX в.. пожар